Закрыли бизнес: как создательница кофейни в Санкт-Петербурге пережила провал

Оля Урумбаева открыла небольшую кофейню в центре Санкт-Петербурга. Задумав проект зимой 2021 года, она составила простой и надежный план: сыграть на эксклюзивной истории кофе, разрекламировать проект среди иностранцев в соцсетях, дождаться весеннего потока туристов и выйти в плюс.

План не оправдался: соцсеть запретили, туристы не приехали, а кофейня вышла в плюс лишь к осени, несмотря на минимальные затраты на старте. В статье Оля рассказывает, какие ошибки привели ее к продаже бизнеса.

Мой бизнес начался с фантазии о баре. За пару лет до запуска мы с другом Кириллом говорили о том, как было бы круто собраться и что-то сделать вместе.

Мы не планировали открывать бар, просто фантазировали. Но зимой 2021 года Кирилл позвонил и сказал, что арендовал помещение под галерею авторских украшений и было бы здорово открыть там небольшую кофейню.

В 2021 году я путешествовала: предложение застало меня в другой стране, где я собиралась остаться на зиму. Возвращаться и делать бизнес в России в мои планы не входило, но я страшно люблю кофе и непонятные затеи. Так что в декабре 2021 года я решилась сменить локацию и вернулась домой.

Общая площадь пространства — 160 квадратных метров, но на кофейню отводилось около 20 квадратов. В капитальный ремонт свои деньги не вкладывала: пол, стены — все это было на моем друге, основном арендаторе. Свои деньги я вкладывала только в то, что касалось кофейни, — барная стойка, полки, столы и диван для гостей.

Вместо денег я вкладывала в стройку свое время: помогала найти стройматериалы по хорошей цене и организовывала их доставку, ходила за мелочами для ремонта, а еще следила за вечно пьяными строителями и периодически их увольняла.

Со строителями связано несколько историй.

У нас был главный строитель Дима, который всем прекрасен: суперпрофессионал, очень честный, благородный, но периодически оказывался пьяным в стельку. И на это нельзя ни повлиять, ни предугадать.

Периодически Диму вытаскивали на руках пьяного из соседней столовой. Он умудрялся посреди рабочего дня выйти покурить, помочь кому-нибудь перенести мебель, получить за это 200 ₽, купить на них водку, выпить ее из горла и выключиться. Остальные строители в это время просто не понимали, что делать, — кроме него, в помещении никто не разбирался. Мы как могли пытались приводить Диму в чувство.

Однажды Дима пропил деньги, постеснялся просить аванс и устроился на почасовую работу чистить снег. Вернулся трезвый, но с воспалением легких — полторы недели мы его выхаживали.

В какой-то момент к нам как строитель пришел человек с прозвищем Карма и в первое время казался спасением: он все знал, умел выполнять тонкие работы и мог организовывать строителей. Мы перепоручили ему закупку стройматериалов и перестали за ним следить.

Однажды я увидела, что Карма ходит по стройке весь нарядный и занимается своими делами, а как строитель не работает. Он заявил, что теперь работает в качестве прораба и руками ничего делать не будет, хотя деньги ему платили именно как строителю, с доплатой за руководство.

Мы попросили Карму вернуться к основной работе строителя. Почти сразу после этого он просто исчез, прихватив с собой 40 000 ₽, выданных на стройматериалы.

Ситуация ухудшилась тем, что Карма арендовал краскопульт у мутных ребят и мы не могли найти их контакты, чтобы вернуть оборудование. Через неделю эти люди приехали и заявили, что мы им должны гору денег. Сколько-то в итоге мы отдали, пусть и смогли договориться на скидку.

В другой раз я пришла на площадку и увидела, что пятеро строителей увлеченно ковыряют пол, но очень медленно и явно пьяненькие. Я позвонила Кириллу, который нанимал их как основной арендатор, он сказал увольнять их всех на фиг.

Я одна, тут пятеро пьяных мужиков. Подошла, сказала: «Ребят, начальник сказал, что на сегодня ваша работа закончена, а если вы хотите в будущем что-то делать, договаривайтесь с ним лично». Они сразу стали серьезные и немного обиделись. Сказали, мол, денег нам не надо, но мы уже начали, и тут немножко осталось. Можно доделаем? Доковыряли там что-то и ушли.

Работала я за двоих или даже троих. Пока шла «грязная» часть ремонта, бегала по магазинам — закупала чайники, кофейники и прочую мелочовку. Когда доделали пол и стены, дни напролет стала пропадать на стройке: проектировала барную стойку, диван, думала, где и что встанет и из чего это все делать. Параллельно работала журналистом: писала тексты для туристического портала Подмосковья.

Двухсот тысяч на открытие хватило только потому, что я привыкла делать все «из желудей и веточек», плюс собирать мебель помогали друзья, а иногда и незнакомые люди, которые откликнулись на призыв в соцсетях. Это была ценная поддержка: не знаю, как бы я справилась без них.

Оборудование находила на Авито или брала в аренду. Самой дорогой покупкой стала холодильная витрина — за нее отдала 14 000 ₽. Кофемашину взяла в аренду. Обычно их сдают тем, кто покупает кофе у того же поставщика, но кофе у них чаще всего ужасный, поэтому мне это не подходило. В итоге я удачно нашла технику за 7000 ₽ в месяц при средней цене по городу в 10 000 ₽. Собственник — мастер по кофемашинам, который выкупает у кофеен сломанные, чинит их и сдает. Машинка была старая, но со всем нужным: кофемолкой, весами, темпером и секундомером. Главное, что все работало хорошо.

Неожиданно много денег ушло на кассу. Мне почему-то казалось, что конструкция очень простая, но оказалось, что нет. Чтобы начать деятельность, нужно где-то добыть эту кассу — купить или взять в аренду, потом купить фискальный накопитель, который стоит от 8500 ₽, купить носитель электронной подписи — примерно 2000 ₽ и настроить кассу с фискальным накопителем, чтобы она правильно работала и отправляла данные в налоговую, — это еще 3500 ₽. Плюс оплата работы оператора фискальных данных — около 3500 ₽. В итоге я взяла кассу в аренду у Т-Банк — так мне было удобнее, чем одномоментно выложить 20 000—40 000 ₽ на покупку аппарата.

Мебель делали сами. Барную стойку наполовину собрали из досок, которые нашли во дворе. Выглядела она прилично, потому что нанесли несколько слоев штукатурки и краски. Диван тоже из досок, с ним помогали друзья.

Проблемы были с обивкой дивана. Изначально я хотела купить обивку и поролон и все сама обшить, но пришлось поменять планы, потому что поролон неожиданно оказался дорогим, а доставка долгой. Тогда я решила купить матрасы на Авито — разодрать их на наполнитель для дивана. Но один из матрасов оказался пружинным — мы не заметили это при покупке. И нам пришлось разделять его на несколько пружинных блоков и обклеивать их поролоном, чтобы сделать из них подушки. По-хорошему мы должны были выкинуть все это и докупить наполнитель, но до открытия оставалось два дня и нужно было выкручиваться.

По памяти прикинула расходы на открытие кофейни: 2021—2022 годы

Я хотела создать кофейню в бохо-стиле с блюзово-этнической атмосферой и названием «Ветер перемен». Место должно было стать про путешествие, подзарядку, энергию для изменения жизни. Оказалось, что это все не связывается со строгим дизайном галереи, в которой находилась кофейня, а без этого романтическое «Ветер перемен» звучало как-то глупо.

У меня родился слоган о том, что перемены к лучшему начинаются с чашки кофе, — отсюда и «Перемены». Мне показалось, что это классная миссия: подзарядить людей кофе, чтобы они сделали свой день лучше.

Логотип сделала сама на коленке: я нашла в Canva след чашки кофе, вписала туда название и подумала: так потянет, потом разберемся. Неожиданно для меня в логотипе проявился Виктор Цой: след чашки кофе с чуть-чуть подкрученным цветом напоминает солнце группы «Кино». В итоге у названия появился новый смысл, пусть и непреднамеренно.

Принципиальным моментом для меня был кофе. Я еще студентом попала в одну из первых спешелти-кофеен Екатеринбурга и проработала в ней год. Ребята влюбили меня в кофейную культуру. Когда мы открывали Перемены было понятно, что спешелти мы не потянем по оборудованию, да и я свои навыки уже подрастеряла, поэтому пошла в сегмент fine commercial — качественный вариант, но без претензий на кофейный чемпионат.

Я взяла у друзей-поставщиков кофе с хорошей историей: бренд Molotov, который выращивают мексиканские индейцы-сапатисты из штата Чьяпас. Сейчас кофе — это их основной заработок, причем сначала кофе отправляется к их немецким единомышленникам, а уже из Германии его рассылают по всему земному шару. В Россию он попадает благодаря ребятам-документалистам, которые снимали фильм про этих индейцев.

Хотя у кофе интересная история, у него есть свои нюансы: это бленд, то есть смесь из четырех сортов, и он дает нестабильный вкус. Из-за этого кофемашину приходилось каждый раз подстраивать, но я решила, что с этим можно смириться.

Но если про кофе я кое-что понимала, то про бизнес — нет. Я помню, как я регистрировала кассу и ощущала полное бессилие, потому что я с этим не сталкивалась. В какой-то момент меня подхватил друг и везде меня водил, чтобы поддержать во время мороки с регистрацией и отчетностью.

Мы открылись 7 апреля в техническом режиме, и это было большой ошибкой. Ремонт в кофейне уже закончился, но в смежном помещении-галерее еще нет. В соседних залах шумел перфоратор, летела пыль — атмосфера для кофе была сомнительная.

Уже открывшись, мы поняли, что в помещении ужасно темно: хотя в кофейне были большие окна, наши шикарно выкрашенные в черный стены съедали весь свет.

Кофейню рассчитывала продвигать среди иностранных туристов, через соцсеть, которую в марте заблокировали, а таргетинг просто исчез. Иностранных туристов тоже не случилось, а запасного плана не было.

В отсутствие клиентов я решала рутинные вопросы: вела соцсети, допиливала полочки, придумывала напитки, разбиралась с налоговой и документами. Если уборщица задерживалась, то мыла пол, а когда заканчивались кофейные стаканчики — закрывала кофейню на час, ехала на велосипеде до ближайшего магазина стаканчиков и везла их в кофейню. О том, что их можно покупать в большем объеме и получать с доставкой, я узнала не сразу.

Еще пара часов в день стабильно уходила на попытки разобраться в требованиях разных инстанций: СЭС, Роспотребнадзора, пожарной инспекции и прочих. Я с трудом понимаю канцелярский язык и постоянно боялась, что меня за что-нибудь оштрафуют.

В конце апреля в нашу кофейню пришла крыса с улицы. Я закрыла кофейню, поехала в магазин «Все от вредителей», купила все виды ловушек. В первую ночь крыса влипла в ловушку, и сработала сигнализация: видимо, она бешено носилась по всему помещению, пытаясь ее с себя содрать, и попала под датчик. Утром крысы в ловушке уже не было: посреди торгового зала лежала ловушка с комком шерсти.

Cначала я подумала, что надо срочно написать в соцсетях что-то вроде: «Извините, мы закрылись, потому что ловим крысу», но потом поняла, что это кошмарная идея. Так что не открывала кофейню и пыталась от нее избавиться.

Крыса оказалась на редкость умной. Мы залили дырки в стенах бетоном с битым стеклом, но она успевала прогрызть себе путь до того, как бетон затвердевал. Пришлось зашивать дырки металлическими листами. Мы бегали за ней, но поймать не могли. По утрам я в панике протирала все поверхности антисептиком. В конце концов она попала в клетку, и мы вывезли ее в лес. После того я постоянно включала на ночь ультразвуковой отпугиватель животных — очень боялась, что что-то подобное повторится.

Пока шел ремонт, я делала замеры по пешеходному трафику. Здание находилось в центре города, но место не самое проходное. Мне показалось, что мне хватит трафика. По идее так и было, но я не учла, что это за трафик.

Как я узнала позже, по этой улице в основном проходили люди, которые шли на Сенной рынок — там продаются продукты и стоит много лотков с недорогими овощами. Кофе от мексиканских индейцев им был не нужен.

Первые месяцы у меня даже не было вывески: в Санкт-Петербурге есть отдельный процесс для исторических зданий, он долгий и сложный. Так что обзавестись вывеской получилось только через три с половиной месяца работы.

Для рекламы разместила кофейню на Яндекс Картах, в 2ГИС и других сервисах, но этого было мало. Пришлось напечатать листовок, поставить промоутера, и по этим листовкам нас постепенно начали находить люди — в основном работники из офисных зданий по соседству и семьи, которые снимали жилье в этом районе.

Летом приехали туристы из других регионов России, но на выручке это отразилось не сильно: офисники разъехались по отпускам, плюс мы были не в самом туристическом месте. В июле при обороте 116 000 ₽ мы несли 165 000 ₽ расходов.

Первые месяцы я жила на доходы с удаленной работы — писала тексты в один журнал. Потом работа кончилась, и, на что я жила дальше, я не помню.

Я старалась находить решения, которые снижали бы затраты. Например, вместо брендированных стаканчиков покупала обычные белые и сама ставила штамп с логотипом. А вот крышечки взяла не самые дешевые, выбрала прозрачные, с закрывающимся клапаном. Это выглядело приятнее.

Сейчас я понимаю, что лучшее, что я могла сделать, — нанять на старте маркетолога, чтобы сразу разобраться с позиционированием, провести нужные замеры, поручить ему генерацию трафика в кофейню и не думать о вещах, в которых у меня нет опыта. Но если честно, до сих пор не понимаю, какую оплату я могла бы ему предложить: хороший специалист стоит дорого, а с ролью плохого я и сама справилась.

Отдельной болью для кофейни стала еда. Еще до открытия я думала, что сама буду готовить десерты. Я купила печь, перепробовала гору рецептов, приготовилась к работе. Но после открытия стало понятно, что я не могу этим заниматься: каждую неделю что-то выходило из строя и нужно было разбираться с этим, заниматься налоговой, придумывать маркетинг и вести соцсети. К тому же десерты можно было делать либо по ночам на барной стойке, либо в подсобном помещении, откуда я бы не увидела клиентов. Сил заниматься всем этим у меня уже не было.

Через месяц работы с пустой витриной я начала искать поставщика: перепробовала много разных, и все было или невкусно, или дорого. Hо это даже не самая большая проблема. Обычную продукцию вроде булок нельзя было толком заказать. Совсем маленькие партии никто не продавал, а если покупать даже по десятку на день, то пришлось бы к концу дня почти все списывать. К нам могло зайти по пять человек и взять только кофе, и нераспроданные булки просто засохли бы.

Найти что-то приличное с долгим сроком хранения оказалось непросто. В итоге пришлось остановиться на поставщике, который снабжает десертами многие известные мне кофейни. Чтобы хоть как-то выделиться, искала у него нетривиальные позиции, например марципановый торт. Но продавалось такое плохо, так что в итоге в меню осели торт «Наполеон», десерт из безе и капкейки. Торты покупались замороженными и размораживались по 1—2 кусочка.

Классной идеей оказалось покупать замороженные круассаны и выпекать их на месте партиями по три-четыре штуки. У меня даже появились клиенты, которые приходили к определенному времени, чтобы получить их горячими.

Летом я жила в кофейне: мне казалось глупым тратить по часу в день на дорогу до съемной квартиры, к тому же, ночуя в подсобке, я могла экономить на аренде жилья. Это казалось отличной идеей, но на практике лишило меня возможности отдыхать даже в выходные — если просыпаешься на работе, от нее практически не скрыться.

Однажды мне ужасно захотелось супа, и меня угораздило пойти на Сенной рынок, где я взяла кочан брокколи. Когда я открыла его, оказалось, что в этом кочане живет огромное количество мошек. И эти мошки стали проблемой кофейни следующие три месяца, пока не начался холодный сезон. Из-за них пришлось отказаться от сэндвичей, которые полюбились гостям: мошки пролезали внутрь упаковки, продавать их было невозможно.

Число покупателей в кофейне росло, c двух посетителей до 30 за день. Я не успевала работать за стойкой и решать другие бизнес-вопросы. Пришлось учить помощников, чтобы стояли за стойкой. Ребята приходили без опыта, и я очень волновалась, обучая их. Одну девочку я так и не смогла научить, но у остальных через неделю-две уже получался неплохой кофе.

Пример расходов кофейни, июнь 2022 года

Через какое-то время я заметила, что постоянных клиентов становится меньше. В первые месяцы я много говорила с гостями, рассказывала им историю кофе, поддерживала беседы и завоевывала их лояльность. После того как трафик вырос, а обслуживание я делегировала, об индивидуальном подходе пришлось забыть: помощники варили сносный кофе, но беседу поддержать могли не со всеми и не всегда. Это отразилось на повторных продажах.

Несмотря на помощников, у меня не появлялось больше свободного времени — я все равно была где-то рядом со стойкой, обучала стажеров, искала новых, делала разную мелочовку, придумывала, где бы взять клиентов и как сделать это бесплатно.

Осенью я поняла, что закончилась. Я много работала, но и много ошибалась. В сентябре кофейня начала работать в ноль и вот-вот должна была начать приносить прибыль. Но я поняла: больше не могу, и это все больше не люблю. Самое время подумать о смене владельца бизнеса. Делать крутой продукт, если ты им не наслаждаешься, невозможно.

В сентябре я написала в чат в Телеграме, где общаются владельцы кофеен Петербурга, и сказала, что хочу продать Перемены. На сообщение моментально отозвался брокер, и он же подыскал покупателя. По условиям контракта я не могу назвать точную сумму, но она была где-то на четверть больше, чем я рассчитывала, что меня порадовало. Брокер попросил около 20% комиссии от суммы продажи, но решила на это согласиться: сама я совершенно не понимала, как вообще продавать бизнес.

Кофейню купили в рассрочку на полгода, за которую расплатились бы где-то весной 2023 года. Сейчас я считаю, что проще было продать бизнес с дисконтом и получить все деньги сразу: были моменты, когда платежи шли с перебоями, и я не знала что с этим делать. Но в январе 2023 года покупатель кофейни досрочно выплатил оставшиеся деньги, и теперь для меня эта история закончилась.

Все это было интересным опытом. Иметь кофейню в центре города — крутая штука: я много общалась с гостями, ко мне заходили друзья, которых я до этого не могла встретить по полгода. Отдельная любовь — постоянные клиенты, которые рассказывают классные истории, да еще и приносят деньги.

Главное, все время владения кофейни меня окружали классные люди. Все-таки основной кайф предпринимательства — в том, что сам выбираешь людей, с которыми будешь работать. Это оказалось для меня безумно ценным.

Cейчас я понимаю, что я больше не сунусь делать бизнес с таким минимальным количеством ресурсов и без кого-то, кто понимает особенности сферы. Тех денег, которые у меня были, оказалось недостаточно для того, чтобы сделать бизнес, не убившись.

Возможно, было бы лучше изначально делать бизнес не одной, а с партнером. Рекламу, отчетность, какую-то часть работы с поставщиками было бы круто кому-то делегировать и заниматься тем, что у меня получается хорошо.

Отвечать за все и сразу в одиночку оказалось совершенно чудовищно. Но я об этом не жалею: это вышли классные полгода. Трудные, но суперувлекательные.